Совсем маленький.

Юпитер знает по какой причине, Ясон вечером наблюдает за своим гостем. Поведение Черного вполне предсказуемо: он внимательно осматривает предоставленную комнату, явно уверенный в наличие камер наблюдения, только хмыкает. разглядывая лепнину потолка. Появление фурнитура с подносом еды, его, кажется удивляет, но от вопросов он воздерживается. Молча садится, молча ест – еда не вызывает у него удивлений или опасений, явно знакома, и то, что апельсины нужно очищать. не смотря на их внешне привлекательную кожуру, знает. Действия его неуклюжи, как у человека очень давно не пользующегося нормальными столовыми приборами, но свидетельствуют об определенных навыках.
После ужина Черный устраивается на подоконнике, рассматривая панораму Танагуры. И в этом положении и в позе столько привычности, что Ясон не сомневается: его пет, его бывший пет, долго время проводил именно так.
Ясон пытается это представить: Черный, то есть, тогда еще Рики, был младше на десять лет, что все равно совершенно не укладывается в возрастные рамки петов, а значит выглядел вполне зрелым, если не мужчиной, то юношей. У него не было шрамов, его кожа была гладкой, волосы короткими, и ничего кроме собственного упрямства он не имел за душой.
Представить не получается. Мысленно Ясон легко воспроизводит внешний вид, но этому образу чего-то не хватает. Черный на подоконнике выглядит временным жильцом: крепкий, выносливый, прочный как стальной многожильный трос, со следами нелегкой опасной жизни, с повадкой хищника - злого, опытного. Он гость здесь, чужой, непривычный. неуправляемый – опасный.
Возможно это было и в том юном мужчине, которого он, по словам Рики, трахал для разрядки, а держал для эпатажа. В этом есть смысл, Ясон согласен. Но правда теперь Черный не выглядит как тот, кого можно использовать. Не получится.
Пока Черный сидел на окне, фурнитур приготовил ванную. Ясону становится любопытно как пустынник отреагирует на гостеприимство, догадается ли о наблюдении? Тот спокойно входит в помещение, разглядывает зеркало и орнамент на кафельной стенке, а потом, вместо того, чтобы раздеться, залазит в ванную как был: в штанах, нательной фуфайке и толстенных носках, которые жители пустыни не снимают месяцами. Усаживается, фыркает, когда пена попадает в нос, и улегшись головой на бортик. поднимает руку с оттопыренном средним пальцем.
Ясон смеется. Не улыбается, не радуется, не испытывает удовольствия, а именно смеется, чего не делал очень давно. Наверное, он все равно увидел бы эту сцену позже, но впечатления было бы намного слабее.
А на следующий день они продолжили разговор и он был свосем не так прост, как представлялось блонди.